Каморка

Буду ждать привета, слова, вести,
Где бы жить теперь не довелось.
Если уж нельзя быть вместе, вместе
Будем жить, покуда, вместе – врозь!
Ну а там – кто знает! К счастью, на дом
Нам за жизнь не присылают счет!
Может, мы еще и будем рядом,
Все, как кем-то сказано, течет!
И ведь должен, должен быть порядок –
Чувствам, судьбам, времени предел…
Наш отрезок жизни... как он пролетел,
Как он был, почти безбожно краток.
Галич

Мы двое
Мы двое крепко за руки взялись.
Нам кажется, что мы повсюду дома,
Под тихим деревом, под черным небом,
Под каждой крышей, где горит очаг,
На улице, безлюдной в жаркий полдень,
В рассеянных глазах людской толпы,
Бок о бок с мудрецами и глупцами.
Таинственного нет у нас в любви.
Мы очевидны сами по себе,
Источник веры для других влюбленных.

Поль Элюар

Мне скоро придется исчезнуть,
Но я ведь и так - нереальность…
Моя сумасшедшая нежность
Танцует последний танец.

По проводам электронным
Все тянется, стелется ветром.
В твой сон попадает синхронно,
Становится воздухом, светом...

Стучится частичками сердца,
Коснется тебя… Ис-че-за-ет…
Стремленье бывает вечным, -
А счастье, увы, не бывает...

Но поздно твердить про беспечность,
Все кажется просто безумием.
А дальше что? Бес-ко-неч-ность…
Будешь помнить меня?
Не думаю…

Танцуем блюз последний
И больше не будем… наверное…
Жаль… Те, кого любишь сильнее,
Всегда исчезают первыми.

Мелодия становится цветком,
Он распускается и осыпается,
Он делается ветром и песком,
Летящим на огонь весенним мотыльком,
Ветвями ивы в воду опускается...

Проходит тысяча мгновенных лет
И перевоплощается мелодия
В тяжелый взгляд, в сиянье эполет,
В рейтузы, в ментик, в "Ваше благородие"
В корнета гвардии - о, почему бы нет?..

Туман... Тамань... Пустыня внемлет Богу.
- Как далеко до завтрашнего дня!..

И Лермонтов один выходит на дорогу,
Серебряными шпорами звеня.

Руки сказали: - Поздно, прощаемся.
Пальцы от глаз надо отнять.
Если мы любим - мы возвращаемся,
вспомнят о нас - любят опять.
Коган

Позволь мне долго-долго вдыхать аромат твоих волос, жадно окунать в них все свое лицо, как измученный жаждой путник окунает лицо в воду ручья; перебирать их пальцами, как тончайший благоуханный платок, чтобы дать свободу воспоминаниям.

Знала бы ты, что я вижу, что я чувствую, что слышу в твоих волосах! Их дивный запах увлекает мою душу в мечты, как других людей — музыка. Твои волосы навевают сон, полный снастей и парусов; они вмещают в себя безбрежные морские просторы и теплые муссоны, манящие меня в чарующие края, где синева бездонна, где воздух пропитан знойным ароматом южных плодов, листвы и человеческой кожи.

В океане твоих волос проступает наполненная печальными напевами гавань: она заселена крепкими парнями из разных стран и удивительными кораблями, причудливые и летучие контуры которых проступают на фоне беспредельного вечного жаркого летнего неба.

Касаясь твоих волос, я остро вспоминаю сладкое томление долгих часов на диване в каюте прекраснейшего корабля, разнеженное убаюкивание на чуть заметных волнах, среди цветов, ваз и сосудов с прохладной водой.

Жгучий зной твоих волос обдает меня дурманящим запахом табака, опиума и восточных сладостей; мрак твоих волос открывает мне блистающее сияние безбрежной тропической лазури; на пленительных берегах твоих волос я растворяюсь в терпком облаке из ароматов смолы, мускуса и кокосового масла.

...Позволь мне долго-долго целовать твои волосы. Когда я пробую их на вкус - мне кажется, будто я поглощаю воспоминания.

Шарль Бодлер, перевод Роберта Квинта.

Белый от тоски
Чистый лист обоев.
Давят мне на грудь
Осени манжеты.
Я смотрю в окно,
А в окошке кома
Запустила пальцы
В радужное лето.

Перекрыло свет.
От простуды кашель.
Мне бы сто на грудь,
Да пойти влюбиться.
Только б не забыть
О разлуке нашей
И любовью той
Встречной не упиться.

Мелочная боль -
Темная пещера.
Стены,как капкан
Сбросивший пружину.
Я смотрю в окно,
А в окне измена
С именем простым,
Сладким, как малина.

И осталось ждать,
Сбросив ветром, суку,
Страшную тоску.
Как же одиноко....
Я тебе давал
Со ступеней руку,
Ты ж оторвала
верную по локоть..

Холод грубый. Он
В щели проникает.
Окуну мечты
В воды стеарина.
Все бы ничего..
Только не хватает
Той, кого я звал..
Сладкою малиной....

"...На любимых людей
Иногда и таил бы досаду
Да любовь научила
растворять все обиды
в печали."
Орхан Вели "Грусть"

Тот,кто убит,
Про боль не объяснит.
Спроси у дуба
Чёрного,сожжённого:
Какая была молния на вид.
(с)

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем;

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком - скоро ли, Господь? -
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.

Николай Гумилёв
1921

За Паганини длиннопалым
Бегут цыганскою гурьбой -
Кто с чохом чех, кто с польским балом,
А кто с венгерской немчурой.
-
Девчонка, выскочка, гордячка,
Чей звук широк, как Енисей,-
Утешь меня игрой своей:
На голове твоей, полячка,
Марины Мнишек холм кудрей,
Смычок твой мнителен, скрипачка.
-
Утешь меня Шопеном чалым,
Серьезным Брамсом, нет, постой:
Парижем мощно-одичалым,
Мучным и потным карнавалом
Иль брагой Вены молодой -
-
Вертлявой, в дирижерских фрачках.
В дунайских фейерверках, скачках
И вальс из гроба в колыбель
Переливающей, как хмель.
-
Играй же на разрыв аорты
С кошачьей головой во рту,
Три чорта было - ты четвертый,
Последний чудный чорт в цвету

О. Мандельштам

Концерт Г. Бариновой, проходивший в 1935 году в Воронеже, вдохновил Осипа Мандельштама на создание стихотворения: «За Паганини длиннопалым…».

Kamchadalochka писал(а):

Концерт Г. Бариновой, проходивший в 1935 году в Воронеже, вдохновил Осипа Мандельштама на создание стихотворения: «За Паганини длиннопалым…».

Kamchadalochka, очень интересная информация. Я об этом не знала. Спасибо.

Dori, пожалуйста. Она жива, ей 99 лет. В этом году будет праздновать вековой юбилей.

ДУЭТ ДЛЯ СКРИПКИ И АЛЬТА
М.П.

Моцарт в легком опьяненье
Шел домой.
Было дивное волненье,
День шальной.

И глядел веселым оком
На людей
Композитор Моцарт Вольфганг
Амадей.

Вкруг него был листьев липы
Легкий звон.
"Тара-тара, тили-тики,-
Думал он.-

Да! Компания, напитки,
Суета.
Но зато дуэт для скрипки
И альта".

Пусть берут его искусство
Задарма.
Сколько требуется чувства
И ума!

Композитор Моцарт Вольфганг,
Он горазд,-
Сколько требуется, столько
И отдаст...

Ox, и будет Амадею
Дома влет.
И на целую неделю -
Черный лед.

Ни словечка, ни улыбки.
Немота.
Но зато дуэт для скрипки
И альта.

Да! Расплачиваться надо
На миру
За веселье и отраду
На пиру,

За вино и за ошибки -
Дочиста!
Но зато дуэт для скрипки
И альта!

Давид Самойлов

Звуки

Что за звуки! Неподвижен, внемлю
Сладким звукам я,
Забываю вечность, небо, землю,
Самого себя.
Всемогущий! что за звуки! жадно
Сердце ловит их,
Как в пустыне путник безотрадной
Каплю вод живых!
И в душе опять они рождают
Сны веселых лет
И в одежду жизни одевают
Всё, чего уж нет.
Принимают образ эти звуки,
Образ, милый мне.
Мнится, слышу тихий плач разлуки,
И душа в огне.
И опять безумно упиваюсь
Ядом прежних дней,
И опять я в мыслях полагаюсь
На слова людей.

Михаил Лермонтов, 1830г.
...посвящено известному гитаристу и сочинителю музыки для семиструнной гитары Михаилу Тимофеевичу Высотскому (ок. 1791—1837), у которого Лермонтов часто бывал в студенческие годы.