Malysh'ka писал(а):... и у Вас есть минутка свободного времени, не могли бы Вы ответить на несколько вопросов? Мне нужно это для учебного проекта. Буду благодарна всем принявшим участие. Ответы могут быть настолько подробными, насколько Вам позволяет время и желание. Можно отвечать здесь, можно присылать в личку.
1. Вы: беременны, планируете завести ребёнка в ближайшие 2-3 года, имеете маленьких детей (до 10 лет)?
2. Что Вы знаете о проблеме присутствия ртути в пище?
3. Волнует ли Вас этот вопрос, и если волнует, то почему?
4. Если бы Вы хотели узнать подробнее об этой проблеме в интернете, в каком виде Вы бы желали изучать информацию: игра, тест, видео, просто тескт? Другое (что?)
5. Сколько времени Вы были бы готовы провести на этом сайте за изучением этой проблемы?
6. Любые другие комментарие по пробеме присутствия ртути в пище.
7. (странный немного вопрос) Какая Ваша цель в жизни (безотносительно вышеобсуждаемой проблемы)?
Выбранная группа для нашего проекта - женщины, которые планируют завести ребёнка в ближайшие 2-3 года, беременные, или у кого есть маленькие дети. Если Вы - не из этой категории, но желаете поучаствовать, задайте, пожалуйста, эти вопросы кому-нить из вышеуказанной группы.
Заранее спасибо за помощь.
А вы случайно не по пожарной линии работаете?
— Нет, я — изобретатель. В настоящее время конструирую зонтики для северных оленей.
— Хо! Зачем оленям зонтики?! — бестактно вопросил отец Противопожарного ребенка.
В ответ я повел речь о том, что наш НИИ занят работой по созданию нового сорта ягеля (северного оленьего мха). Неоягель будет солнцеустойчив и сможет произрастать в пустынях юга, в частности, в Каракумах, а в дальнейшем даже...
— И скоро такой мох создадите? — с глумливой миной перебил меня собеседник.
— Пока что имеются некоторые отрицательные явления, — тактично ответил я.
— Но при чем тут олени и при чем тут зонтики? — с наигранным удивлением спросила мамаша Противопожарного ребенка.
— Ягель — подножный корм, — терпеливо начал я. — Каждому олуху понятно, что когда пустыни юга порастут неоягелем, то возникнет новая среда обитания. Для заселения ее не потребуется даже выводить новые породы животных; в бывшие пустыни будут десантированы на авиалайнерах обыкновенные северные олени. Там они станут пастись и размножаться. Однако любой болван и любая дура понимают, что эти олени привыкли в тундре к более умеренному климату и что для предохранения от солнечных ударов каждое животное должно быть снабжено противосолнечным зонтиком. Моя изобретательская мысль...
Вдалеке от льдов угрюмых
И от тундровых болот,
В самом сердце Каракумов
Неоягель расцветет!
Отрицательных явлений
Там не будет никогда,
Будут северных оленей
Там разгуливать стада!
Да-да!
«Сколько оптимизма! — размышлял я.— Эти строки надо выбить золотыми буквами на мраморе!»
У институтского подъезда я вспомнил, что у меня нет с собой пропуска: он в портмоне, а портмоне — в когтях у Разводящего. Но вахтер не обратил на меня никакого внимания, он сидел в своей будочке, уткнувшись в какую-то толстенную книгу. Во мне всколыхнулось чувство гордости за наш НИИ — даже самый скромный работник читает солидные фолианты! Правда, мне показалось, что книгу он держит как-то странно — вверх ногами, если можно так выразиться.
Первым делом я направился в свой ООХ (Отдел Охлаждения). Там я застал лишь четырех сослуживцев, остальные были в отпуске. Мне бросилось в глаза, что столы всех четырех завалены книгами; прежде такого не наблюдалось. Перед хладмейстером Васинским высилась стопка томов Мопассана. Один из них был раскрыт; хладмейстер, как и вахтер, читал его почему-то тоже «вверх ногами». Рядом с книгой лежал лист бумаги, испещренный какими-то астрономическими числами. В руке Васинский держал авторучку.
— При чем здесь Мопассан, и почему ты так странно его читаешь? — спросил я.
— Как ты отстал от жизни! — укоризненно произнес хладмейстер. — Я не читаю Мопассана, я его считаю. Подсчитываю буквы. А если вдаваться в содержание, то можно сбиться со счета. Главное в книгах — это количество букв... Сейчас все в НИИ заняты считанием.
— Странное отношение к литературе!.. Чья это мутная инициатива?
— Это личное указание нового директора. Он исходит из того, что, когда мы создадим солнцеустойчивый ягель, наш НИИ будет перебазирован на юг. Там нам придется вести визуальный подсчет бурно растущего оленьего поголовья — для отчетности. Поэтому необходим умственный тренаж. Сегодня считаем буквы — завтра будем считать оленей! Но уже сегодня лучшие считатели будут премированы четырнадцатой зарплатой!
— Теперь мне все ясно! — воскликнул я. — Какой прозорливый загляд в грядущее, какое мудрое предвиденье!.. И опять же — забота о людях!..
Я представил себе, как кассирша Людочка выдает мне внеплановую премию. Я честно кладу денежки в карман, а ни жена, ни ТТ о том и знать не знают, ибо тайна сия велика есть! В душе моей зазвучали фужеры и виолончели. Я поспешил в институтскую библиотеку.
— Дусенька, выдайте мне полное собрание сочинений Льва Толстого! Уж считать так считать! — обратился я к библиотекарше.
— Что-о-о?! — сделала она большие глаза. — Не по чину запрос!.. Толстого сам директор считает!.. Пора бы быть в курсе.
— Ну, тогда выделите мне Боборыкина или хотя бы Стендаля. Только полностью!
— Может быть, вам еще БСЭ выдать? — кокетливо рассмеялась Дуся. — Поглядите-ка на полки.
Стеллажи опустели. Считателями были разобраны даже книги таких писателей, которые только издавались, но никем никогда не читались. Лишь кое-где сиротливо лежали худенькие книжонки — то были сборники стихов. Я хотел было взять такую книжечку — сочинения какого-то Вадима Шефнера.
— Дайте хоть эту, Дусенька. Я ее за час просчитаю.
— Считать стихи директор не рекомендует, — с дружеской интимностью прошептала аппетитная библиотекарша. — Он убежден, что поэты мухлюют: вместо того чтобы честно заполнять буквами всю страницу — пишут узенькими строчками.
