Вот так
Добавлено: 25 июл 2010, 10:36
В начале семидесятых жили мы в маленьком военном поселке в центре России. Отец мой целенаправленно поднимался по офицерской карьерной лестнице и достиг такого положения, которое позволило нам, накопив необходимую сумму, отправиться всей семьей на курорт, а именно в город Ялту.
Поездку туда я не помню, из самой Ялты запомнились только большие стеклянные колбы, из которых на пляже отдыхающим наливали газировку, да поиски на пляже моего куда-то пропавшего красного мячика, которого мне было очень жалко.
Зато поездку обратно я запомнил навсегда. Из Симферополя в Москву ехали мы в купейном вагоне, что по тем временам было большой роскошью, еще большей роскошью было то, что папа мой купил все билеты в купе, чтобы наша семья ехала без попутчиков. Соседний с нами купе заполнила веселая толпа, которая весь вечер кутила, шумела и пела песни. Вечером это было не так заметно, но к ночи шум за стенкой стал изрядно надоедать. Помню, как мой отец ругался с проводницей, помню еще его слова «ну и что, что артисты». Помню, как ночью мы не могли заснуть. Я попросился на верхнюю полку, смотрел на пролетающие за окном полустанки и на фонари на столбах и слушал шум не стихающего веселья за стенкой. Наконец отец в очередной раз вышел в коридор на разборки. Там он громко разговаривал с кем-то из попутчиков. Я перебрался по полке к двери и пытался разглядеть через щель, что там за «дядька» отвечает моему отцу таким злым и пьяным голосом. Случайно я встретился с этим «дядькой» глазами. Человек видимо ожидал увидеть рассерженное лицо женщины, но увидел лишь испуганные глаза ребенка. После этого шум за стенкой наконец-то утих, и мы улеглись спать.
На следующее утро тот «дядька» пришел в наше купе просить прощения. Но и при свете дня разглядеть его мне не пришлось, потому что взгляд мой уперся в подарок, который принес он в качестве извинения за принесенное беспокойство. Это был огромный арбуз. Такой большой, какого я еще никогда в жизни не видел. Надо сказать, что арбузы я видел не часто. В наш военный поселок их не завозили, и не помню, пробовал ли я их вообще до этого случая. «Дядька» поставил арбуз на стол и вышел. Целый день я хрустел этим арбузом и, выплевывая семечки, смотрел на приближающуюся за окном столицу.
Сколько не вспоминаю сейчас, но только и помню взгляд в темноте, да этот огромный арбуз. А «дядька» тот был – Владимир Семенович Высоцкий.
Поездку туда я не помню, из самой Ялты запомнились только большие стеклянные колбы, из которых на пляже отдыхающим наливали газировку, да поиски на пляже моего куда-то пропавшего красного мячика, которого мне было очень жалко.
Зато поездку обратно я запомнил навсегда. Из Симферополя в Москву ехали мы в купейном вагоне, что по тем временам было большой роскошью, еще большей роскошью было то, что папа мой купил все билеты в купе, чтобы наша семья ехала без попутчиков. Соседний с нами купе заполнила веселая толпа, которая весь вечер кутила, шумела и пела песни. Вечером это было не так заметно, но к ночи шум за стенкой стал изрядно надоедать. Помню, как мой отец ругался с проводницей, помню еще его слова «ну и что, что артисты». Помню, как ночью мы не могли заснуть. Я попросился на верхнюю полку, смотрел на пролетающие за окном полустанки и на фонари на столбах и слушал шум не стихающего веселья за стенкой. Наконец отец в очередной раз вышел в коридор на разборки. Там он громко разговаривал с кем-то из попутчиков. Я перебрался по полке к двери и пытался разглядеть через щель, что там за «дядька» отвечает моему отцу таким злым и пьяным голосом. Случайно я встретился с этим «дядькой» глазами. Человек видимо ожидал увидеть рассерженное лицо женщины, но увидел лишь испуганные глаза ребенка. После этого шум за стенкой наконец-то утих, и мы улеглись спать.
На следующее утро тот «дядька» пришел в наше купе просить прощения. Но и при свете дня разглядеть его мне не пришлось, потому что взгляд мой уперся в подарок, который принес он в качестве извинения за принесенное беспокойство. Это был огромный арбуз. Такой большой, какого я еще никогда в жизни не видел. Надо сказать, что арбузы я видел не часто. В наш военный поселок их не завозили, и не помню, пробовал ли я их вообще до этого случая. «Дядька» поставил арбуз на стол и вышел. Целый день я хрустел этим арбузом и, выплевывая семечки, смотрел на приближающуюся за окном столицу.
Сколько не вспоминаю сейчас, но только и помню взгляд в темноте, да этот огромный арбуз. А «дядька» тот был – Владимир Семенович Высоцкий.
