Как все не просто в мире мальчиков...
Добавлено: 14 янв 2011, 16:11
Работает с нами чудный спец - писькиных дел мастер, уролог Dr. Livingston. Мужики на него молятся и стоят к нему в очередь «почикать» свои увеличенные простаты, не дающие счастливо жить и пИсать. Раньше так ссал, что галька разлеталась, а теперь даже снег не тает...(с)
Дяденьки лежат, лечатся сначала медикаментозно и когда сестричкам не удается даже самый маленький размер катетера протиснуть в «жерло» через разросшуюся простату, наступает момент «Х» и доктор увозит беднягу на деликатную операцию, называемую в народе - TURP (transurethral resection of the prostate).
Возвращается пациент обычно в непонятках: «шо произошло ихде я был?» благодаря современным седативным препаратам, начисто отбивающим какие-либо неприятные ощущения и воспоминания, но огромный, в палец толщиной дренажный «шланг», торчащий из писи быстро возвращает сознание «в домик»...
И тут начинается наша ответственная работа, мы подключаем к шлангу дренажную систему, навешивая над кроватью пациента 6 литров специального раствора для промывания оперативного места, чтобы исключить образование кровяных сгустков, которые могут все испортить, затмив свет в «конце тоннеля» - тогда писе трындец!.. Это, таскать, преамбула...
Дренажная система капает быстро и надо постоянно проверять, чтобы она не «пересохла», поэтому каждый час, обходя наш отряд «тарповцев» мы заглядываем с фонариком под одеялки, проверяя «шланги» и их «ножны». В три часа ночи, откидывая очередное одеяло: О-ба-нах!!!.. Зову девок, так как сама даже понять не могу, что произошло и ЧТО я вижу, а пациент только сучит ножками и стонет... Решение нашего бабского консилиума: срочно звонить Ливингстону «в кровать». Набираю номер, слышу знакомый заспанный голос и выпаливаю: «Dr. Livingston, с пациентом, которого вы вчера прооперировали, что-то случилось!...» и тут понимаю, что я не то что на английском, а я даже на русском-то языке затруднюсь описАть, что я увидела. «Там все такое... фиолетовое... на гриб похоже... на ядерный... с черной шляпой!...Боюсь, что все это сейчас рванет!!!...» Он тихонечко матерится, чтобы не разбудить семью, просит нас обколоть больного всем чем можем и обещает приехать минут через 20...
Мы ждем его как пришествие Христа и он появляется, помятый и заспанный, в трениках с вытянутыми коленками и сразу в палату: «Девочки, это же - парафимоз, никогда не видели, что ли? Хорошо, что позвонили, это - эмердженси. Сейчас я вам «спешиал-текник» покажу!», и с этими словами: хрясть-Хрясть-ХРЯСТЬ! И с третьей попытки, помогая себе чуть ли не коленками, засовывет «шляпу» на место!.. где ей и положено быть и пися спасена!..
Потом мы все вместе пьем кофе и ржем над моим телефонным монологом, с красочным описанием увиденного. Кстати, после того, как было произнесено «ядерный гриб», Ливингстон почти сразу поставил правильный диагноз "на расстоянии" и сообразил, что ситуация критическая. Одно слово – спец! Как все не просто в мире мальчиков...
Дяденьки лежат, лечатся сначала медикаментозно и когда сестричкам не удается даже самый маленький размер катетера протиснуть в «жерло» через разросшуюся простату, наступает момент «Х» и доктор увозит беднягу на деликатную операцию, называемую в народе - TURP (transurethral resection of the prostate).
Возвращается пациент обычно в непонятках: «шо произошло ихде я был?» благодаря современным седативным препаратам, начисто отбивающим какие-либо неприятные ощущения и воспоминания, но огромный, в палец толщиной дренажный «шланг», торчащий из писи быстро возвращает сознание «в домик»...
И тут начинается наша ответственная работа, мы подключаем к шлангу дренажную систему, навешивая над кроватью пациента 6 литров специального раствора для промывания оперативного места, чтобы исключить образование кровяных сгустков, которые могут все испортить, затмив свет в «конце тоннеля» - тогда писе трындец!.. Это, таскать, преамбула...
Дренажная система капает быстро и надо постоянно проверять, чтобы она не «пересохла», поэтому каждый час, обходя наш отряд «тарповцев» мы заглядываем с фонариком под одеялки, проверяя «шланги» и их «ножны». В три часа ночи, откидывая очередное одеяло: О-ба-нах!!!.. Зову девок, так как сама даже понять не могу, что произошло и ЧТО я вижу, а пациент только сучит ножками и стонет... Решение нашего бабского консилиума: срочно звонить Ливингстону «в кровать». Набираю номер, слышу знакомый заспанный голос и выпаливаю: «Dr. Livingston, с пациентом, которого вы вчера прооперировали, что-то случилось!...» и тут понимаю, что я не то что на английском, а я даже на русском-то языке затруднюсь описАть, что я увидела. «Там все такое... фиолетовое... на гриб похоже... на ядерный... с черной шляпой!...Боюсь, что все это сейчас рванет!!!...» Он тихонечко матерится, чтобы не разбудить семью, просит нас обколоть больного всем чем можем и обещает приехать минут через 20...
Мы ждем его как пришествие Христа и он появляется, помятый и заспанный, в трениках с вытянутыми коленками и сразу в палату: «Девочки, это же - парафимоз, никогда не видели, что ли? Хорошо, что позвонили, это - эмердженси. Сейчас я вам «спешиал-текник» покажу!», и с этими словами: хрясть-Хрясть-ХРЯСТЬ! И с третьей попытки, помогая себе чуть ли не коленками, засовывет «шляпу» на место!.. где ей и положено быть и пися спасена!..
Потом мы все вместе пьем кофе и ржем над моим телефонным монологом, с красочным описанием увиденного. Кстати, после того, как было произнесено «ядерный гриб», Ливингстон почти сразу поставил правильный диагноз "на расстоянии" и сообразил, что ситуация критическая. Одно слово – спец! Как все не просто в мире мальчиков...
) в медсестры подтолкнул определиться. Нам ядерные грибы ни к чему. 
