Каморка

Свинство Каспарова в этой ситуации заключалось в том, что все эти годы после того, как он подхватил соответствующий синдром и стал побаиваться нового ареста, он был в числе тех политиков, которые наиболее активно призывали рядовых политических активистов и граждан как раз к участию в несанкционированных акциях, к выходу на улицы, к походу на Триумфальную и т.п. Сам он все последние четыре года свое отсутствие на Триумфальной безо всякой ненужной изобретательности объяснял "плотным графиком".

Вот это и есть главная политическая черта Каспарова - лицемерие. Лицемерие и гапоновщина. Призывать других идти на баррикады, а самому шифроваться - ну это подло просто, и все. Точка.

Очередной случай произошел 6 мая прошлого года на Болотной - фантастическое исчезновение Каспарова с поля боя при появлении признаков вероятных столкновений с полицией. Яшин об этом пишет. Когда мы в прошлом мае случайно встретились с Борисом Немцовым по дороге в Таллинн, он мне иронично говорил что "так и не понял, как и куда пропал с Болотной Гарик".

И вот так было у Каспарова всегда и все. Он декларировал одно, а делал совершенно другое. В этом к нему и претензия по части недвижимости и вида на жительство в Америке: черт бы с ним, я лично не являюсь противником ни того, ни другого, и не понимаю, за что вы чморите Пехтина и так далее. Но если ты призываешь людей в России, не имеющих ничего за душой и рискующих всем, к радикальным действиям, чреватым трагическими последствиями, а сам имеешь запасной аэродром в Америке и пентхаус на Манхэттене, а также везде ходишь с охраной и смываешься с несанкционированных акций, то ты - подлец. Нет у меня для вас, Гарри Кимович, другого слова.

Лицемерие у Каспарова - во всем. В 1980-е он состоял в КПСС, а ныне является регулярным автором ультраконсервативного капиталистического издания The Wall Street Journal. Находясь в Америке, он выставляет себя ярым приверженцем либеральных экономических свобод, а приехав в Россию, возится с социалистами, критикует реформы Гайдара, базу НАТО в Ульяновске, требует пересмотреть итоги приватизации и ввести прогрессивный подоходный налог. В Wall Street Journal (я наводил справки) об этих его марксистско-ленинских поползновениях не в курсе. В 1993 году он поддерживал блок "Выбор России" Егора Гайдара, а в 1996 году стал доверенным лицом Бориса Ельцина на президентских выборах. Сегодня он является одним из главных злобствующих персонажей, кричащих про "грабительские реформы" и "бандитский ельцинско-путинский капитализм".

Наш с ним конфликт в 2009-2010 годах был построен не только вокруг вопроса об участии в выборах (чему Каспаров категорически сопротивлялся, но разумной альтернативы не предлагал), но также и вокруг вопроса о его безмерных аппаратных амбициях. Сразу же после создания "Солидарности" он устроил истерику, потребовав назначить главой аппарата "Солидарности" своего лояльного человека Х. (опустим его фамилию, все его знают, я не хочу его сейчас трепать и ничего не имею против него лично), которому положили месячную зарплату из бюджета "Солидарности" в... 230 тысяч рублей. "У меня такие жизненные стандарты", говорил Х., и Каспаров жестко его защищал.

Потом, когда Х. накосячил в предвыборном штабе в Сочи (нараздавал авансов непонятным людям, которые потом слились), ему понизили зарплату до 150 тысяч в месяц, но это вызывало страшное недовольство у меня и моих друзей из бывшего московского СПС во главе с Сергеем Жаворонковым (из нас уже тогда стал складываться здоровый и работоспособный костяк будущего "Демвыбора") - мы требовали, чтобы эти огромные деньги направлялись на агитацию, на помощь региональным отделениям, на что-то полезное. Это привело к сокрушительным внутренним конфликтам - Жаворонков в результате интриги Каспарова был исключен из "Солидарности" с нарушением всех мыслимых и немыслимых демократических норм. Меня и мою команду также заставили уйти, сфальсифицировав собрание Московской конференции движения в марте 2010 года тоже с дичайшими нарушениями демократических норм. После этого мы полностью утратили веру в Каспарова как человека, рассуждающего о демократических ценностях - своими реальными действиями он показывал, что ему наплевать на демократические процедуры, его волнует лишь "правильный" результат.

а мы никогда не очаровывались в нем. меня лично всегда заставлял с ним работать Боря Немцов.

Бог свидетель, у нас первый жесткий разговор с Немцовым на тему "или Каспаров, или я" состоялся еще 16 апреля 2008 года (аккурат пять лет назад) в Перми в гостинице Белых в присутствии Белых.

но для Немцова всегда была важной медийность Каспарова ("я знаю, что он мудак, но он значимая фигура"), так что нам пришлось идти на поводу - общественность требовала объединения всех и вся и т.п., мы удовлетворяли запрос.