Соколова: Звучит довольно цинично.
Ходорковский: Погиб человек, для его близких это была трагедия. Я соболезную этим людям, его жене и семье. Но я говорил о том, что его смерть, в которой меня совершенно бездоказательно обвиняют, не могла быть мне выгодна никаким образом. Совершенно наоборот.
Это предсказуемый ответ на журналистский упрек в цинизме. Но если бы действительно соболезновал, то не стал бы упоминать публично, что ему праздник испортили, сожалея об упущенных гостях - мэре Лужкове и т.д. Вообще бы эту тему обошел, не упоминая испорченный день рождения как аргумент защиты в деле об убийстве. Ведь того, что он мог перевести активы из Нефтеюганска, уже достаточно. А то, что он спустя 13-14 лет все еще помнит, что из-за этого 35-летие пришлось отменить, говорит о том, что это для него было досадно тогда, и осталось досадным по сей день. Т.е., нормальная логика циничного человека: вы бы стали себе праздник портить? Ну вот видите, и я не стал.