А.Скобов: почему авторитарные модернизации терпят провал

[Meadie]

Поклонники теории авторитарной модернизации, разрушающей устои традиционного общества и выкорчевывающей феодальные пережитки, в качестве успешных примеров часто приводят Германию и Японию XIX века. Но созданная "железным канцлером" Бисмарком полуабсолютистская-полупарламентская Германская империя рухнула в результате революции, проиграв развязанную ею мировую войну. Рожденная таким образом демократия была хилой и больной и вскоре стала легкой добычей нацистского тоталитарного монстра, устроившего новую мировую бойню. Похожей оказалась и траектория Японии.

Где же тут успех? Вводить правовое государство в Германии и Японии пришлось "дядям в пробковых шлемах". Путь к демократии стран, прошедших авторитарную модернизацию, оказался путем через национальную катастрофу. Разумеется, такой путь не исключен и для России. Но надо сознавать, что именно этот путь является наиболее болезненным, трагическим, чреватым тяжелейшими и трудно заживающими историческими травмами.

А вот почему авторитарные модернизации терпят провал, хорошо видно на примере как раз России. Реформы Александра II не предотвратили революционную катастрофу по двум причинам. Во-первых, крестьянская реформа была ориентирована прежде всего на то, чтобы создать максимально щадящие условия "перехода к рынку" для помещиков. Для крестьян же эти условия оказались максимально мучительны. Во-вторых, Александр так и не решился допустить к управлению общество, то есть ограничить свою авторитарную власть. Он не был упертым фанатиком "истинно русского самодержавия". Но какого бы то ни было общественного контроля, общественного вмешательства в свои дела категорически не желала окружавшая царя правящая бюрократия, в том числе и ее "прогрессивно-реформаторская" часть.

Исторически успешными реформы могли бы стать, если бы обеспечили более справедливый баланс между интересами различных социальных групп. Для этого нужно было, чтобы давление на царя-реформатора консервативных элит было уравновешено воздействием со стороны общества. Но именно давление общества оказалось слишком слабым.

С некоторыми поправками то же самое можно сказать и про "русского Бисмарка" Петра Столыпина. Революция 1905 года вырвала у царизма ублюдочный полупарламент без права контроля над правительством. В этом последнем вопросе российская бюрократия готова была лечь костьми, но не уступить. А для того чтобы преодолеть ее сопротивление и взять этот барьер на пути к парламентской монархии европейского типа, у революции чуть-чуть не хватило напора. Столыпин же последовательно защищал возникшую политическую систему от любых попыток ее демократизации.

Что касается знаменитой столыпинской аграрной реформы, предполагавшей постепенное формирование эффективных фермерских хозяйств путем выделения их из крестьянской общины, то, возможно, теоретически она была хороша. Но любая реформа, чтобы стать успешной, должна быть принята народом. Крестьянство не могло принять решения аграрного вопроса, при котором помещики ничем не поступались. Столыпин же стеной встал на защиту неприкосновенности российских латифундий, хотя и понимал, что они "отжили свой век".

Кстати, господствующие элиты ответили своему спасителю черной неблагодарностью. Именно они блокировали любые попытки Столыпина внедрить в практику полусамодержавной монархии хоть какие-то принципы правового государства. Под него копали при дворе, царь ждал лишь удобного момента, чтобы избавиться от беспокойного премьера. Авторитарная система отторгала авторитарного модернизатора. Даже если не принимать конспирологической версии об убийстве Столыпина в результате заговора верхов, двойной агент Богров стрелял уже не "в самое сердце России", как пишет Солженицын, а в "политический труп", как пишет Янов.

Беда всех авторитарных модернизаторских режимов в их тесной связи с доставшимися от прошлого элитами. Какими бы ни были личные устремления их лидеров, такие режимы стремятся не к облегчению модернизации, а к наиболее комфортному встраиванию этих элит в модернизирующееся помимо их воли общество. При этом интересами всех остальных пренебрегают. Такие режимы не ускоряют процесс модернизации - напротив, притормаживают его. Они не могут быть заинтересованы в становлении гражданского общества, ибо созревшее гражданское общество стремится сбросить с себя авторитарную власть.

http://www.grani.ru/Society/History/m.133790.html

[Alexander]

Поклонники теории авторитарной модернизации, разрушающей устои традиционного общества и выкорчевывающей феодальные пережитки, в качестве успешных примеров часто приводят Германию и Японию XIX века. Но созданная "железным канцлером" Бисмарком полуабсолютистская-полупарламентская Германская империя рухнула в результате революции, проиграв развязанную ею мировую войну. Рожденная таким образом демократия была хилой и больной и вскоре стала легкой добычей нацистского тоталитарного монстра, устроившего новую мировую бойню. Похожей оказалась и траектория Японии.

Где же тут успех? Вводить правовое государство в Германии и Японии пришлось "дядям в пробковых шлемах". Путь к демократии стран, прошедших авторитарную модернизацию, оказался путем через национальную катастрофу. Разумеется, такой путь не исключен и для России. Но надо сознавать, что именно этот путь является наиболее болезненным, трагическим, чреватым тяжелейшими и трудно заживающими историческими травмами.

А вот почему авторитарные модернизации терпят провал, хорошо видно на примере как раз России. Реформы Александра II не предотвратили революционную катастрофу по двум причинам. Во-первых, крестьянская реформа была ориентирована прежде всего на то, чтобы создать максимально щадящие условия "перехода к рынку" для помещиков. Для крестьян же эти условия оказались максимально мучительны. Во-вторых, Александр так и не решился допустить к управлению общество, то есть ограничить свою авторитарную власть. Он не был упертым фанатиком "истинно русского самодержавия". Но какого бы то ни было общественного контроля, общественного вмешательства в свои дела категорически не желала окружавшая царя правящая бюрократия, в том числе и ее "прогрессивно-реформаторская" часть.

Исторически успешными реформы могли бы стать, если бы обеспечили более справедливый баланс между интересами различных социальных групп. Для этого нужно было, чтобы давление на царя-реформатора консервативных элит было уравновешено воздействием со стороны общества. Но именно давление общества оказалось слишком слабым.

С некоторыми поправками то же самое можно сказать и про "русского Бисмарка" Петра Столыпина. Революция 1905 года вырвала у царизма ублюдочный полупарламент без права контроля над правительством. В этом последнем вопросе российская бюрократия готова была лечь костьми, но не уступить. А для того чтобы преодолеть ее сопротивление и взять этот барьер на пути к парламентской монархии европейского типа, у революции чуть-чуть не хватило напора. Столыпин же последовательно защищал возникшую политическую систему от любых попыток ее демократизации.

Что касается знаменитой столыпинской аграрной реформы, предполагавшей постепенное формирование эффективных фермерских хозяйств путем выделения их из крестьянской общины, то, возможно, теоретически она была хороша. Но любая реформа, чтобы стать успешной, должна быть принята народом. Крестьянство не могло принять решения аграрного вопроса, при котором помещики ничем не поступались. Столыпин же стеной встал на защиту неприкосновенности российских латифундий, хотя и понимал, что они "отжили свой век".

Кстати, господствующие элиты ответили своему спасителю черной неблагодарностью. Именно они блокировали любые попытки Столыпина внедрить в практику полусамодержавной монархии хоть какие-то принципы правового государства. Под него копали при дворе, царь ждал лишь удобного момента, чтобы избавиться от беспокойного премьера. Авторитарная система отторгала авторитарного модернизатора. Даже если не принимать конспирологической версии об убийстве Столыпина в результате заговора верхов, двойной агент Богров стрелял уже не "в самое сердце России", как пишет Солженицын, а в "политический труп", как пишет Янов.

Беда всех авторитарных модернизаторских режимов в их тесной связи с доставшимися от прошлого элитами. Какими бы ни были личные устремления их лидеров, такие режимы стремятся не к облегчению модернизации, а к наиболее комфортному встраиванию этих элит в модернизирующееся помимо их воли общество. При этом интересами всех остальных пренебрегают. Такие режимы не ускоряют процесс модернизации - напротив, притормаживают его. Они не могут быть заинтересованы в становлении гражданского общества, ибо созревшее гражданское общество стремится сбросить с себя авторитарную власть.

http://www.grani.ru/Society/History/m.133790.html

Очень здравая мысль, именно - "созревшее" ...

[Биркин]

"Грани" властолюбца-недемократа Березовского цитируем? ню-ню